- У меня вся семья спортивная: папа играл в футбол, две сестры - конькобежки. Тогда, в СССР, спорт вообще был популярен. Я занималась спортивной гимнастикой и весьма успешно. Перед 10 классом у меня уже было звание кандидата в мастера спорта. Могла бы и на мастера нормативы выполнить, но не проходила по возрастному цензу, - рассказывает Татьяна Михайловна. Помню, перед выпускным к нам в школу пришел тренер из Пединститута, пытался меня позвать на свой факультет, обещал место без экзаменов. Но уже к тому времени я поняла, что посвящать свою жизнь спорту не хочу, поэтому отказалась.
Еще в детстве Татьяна Галкина много читала про открытия Марии Склодовской-Кюри и решила стать ученым. Поэтому после школы поступила на химический факультет Пермского университета, где была лаборатория радиохимии.
- Я могла бы поступить и по блату, ведь у меня был разряд КМС. Но я никогда не искала легких путей, поэтому готовилась к экзамену и сдала его на отлично: набрала 15 баллов из 15. Конкурс был 13 человек на место.Учились мы много, по 5 пар каждый день. Конечно, было много химии, но неожиданно нам еще и педагогики добавили, надо было потом в школе практику проходить. Поэтому в дипломе у меня значится не только химик, но и преподаватель химии. Наше образование котировалось, потому что в Перми был еще фарминститут, куда выпускников нашего вуза брали с удовольствием.
Жизнь на Урале
В институте Татьяна Галкина встретила своего будущего мужа. После выпуска они расписались и уехали жить на Урал.
- Как же я полюбила эти земли! Там ощущаешь себя песчинкой, среди этой природы, огромных заводов. Я там чувствовала себя на своем месте, ведь я - дитя советской эпохи. Работала в стройлаборатории, изобрела мягкую кровлю, разработала особый состав плитки для стен.
Некоторое время Татьяна Михайловна трудилась лаборантом на реакторе в Нижнем Тагиле, решала сложные задачи, о которых сейчас приходится только мечтать. Это приносило настоящее удовольствие.
- Помню, предприятие начало синтезировать формальдегидную смолу, ее надо было проверить на цианиды. Тогда не было ни ГОСТов, на которые можно ориентироваться, ни интернета. Но я справилась.
Непростые времена
В 1973 году семья переехала в Киров. Здесь Татьяна Михайловна устроилась в Зональный институт.
- Сначала три года работала в научной лаборатории, потом перешла в аналитическую. Работы было невпроворот, потому что приходилось ездить на уборку урожая и посевную. Тогда пытались вывести сорт ячменя с высоким содержанием лизина. Главной задачей в это время был контроль влажности элитного зерна: надо было не пересушить и не недосушить. Все показатели мы определяли в небольшой лаборатории в закутке, который даже не закрывался. Сам ток никак не охранялся, как и наша каморка. Помню, однажды в току человека убили. Страшно было! Замка на двери у нас было. Мы просто веревочку на гвоздики натягивали. Смешно, конечно, но чувствовали себя немного в безопасности.
В 1995 году Татьяна Галкина перешла в Агрохимцентр, где и работает последние 27 лет.
- Я занимаюсь анализом кормов, и поскольку начинала еще задолго до появления различных программ, то отлично знаю, какие данные где можно достать, и сделать это быстро. Поэтому пока никак не получается обучить кого-то молодого - очень сложно запоминать большое количество данных, сохраненных то тут, то там. Поэтому и делегировать свои обязанности не могу, хотя мой руководитель и предлагал это сделать неоднократно. Я ведь отвечаю за результаты. Не раз бывало, что сотрудники лабораторий на производствах сначала говорили, что я неправа, и все у них по показателям хорошо. А спустя некоторое время перезванивали и признавали ошибку.
Новое оборудование
Анализ кормов - дело рутинное, но интерес к работе у Татьяны Михайловны не пропадает. Тем более, аграрный сектор меняется, а вместе с ним и технологии заготовки кормов.
- Об улучшении технологий можно судить по показателям, которые меняются от года к году и зависят от многих факторов. Вот, например, сырой протеин. Сколько мы говорили, что необходимо раньше начинать заготовку, тогда его количество в корме будет больше. Но техника зачастую была старая, часто ломалась. А теперь все по-другому, все современное, поэтому и показатель растет: например, в силосе с 12,2% в 2000 году до 13,1% в прошлом году. Сырой клетчатки, наоборот, должно быть меньше, но для этого тоже требуется уборка в ранней фазе. И тут заметно улучшение: с 33,2% до 27,6%. Падает и содержание сырой золы: с 9,16 до 8,19%. В целом качество силоса значительно выросло.
Татьяна Михайловна говорит, что для улучшения кормов нужно не только придерживаться технологий, но и смотреть на органолептику и привозить корм на анализ, если есть подозрения на плохое качество. Хозяйство потратит время, но сэкономит деньги.
- Все исследования кормов мы проводим по ГОСТу, классическими химическими методами. Но продуктивность хозяйств растет, и теперь этих данных уже не хватает. Например, иногда специалисты хозяйств составляют рационы, основываясь на наших данных, но в итоге энергия корма не дает требуемую продуктивность. Почему? Потому что при расчете питательности мы пользуемся показателями сырой клетчатки, а фактическая энергия корма может быть ниже. Поэтому давно назревала необходимость другого подхода к анализу структурных углеводов, изучение их фракционного состава.
Совсем недавно в Агрохимцентре появилось оборудование, которое Татьяна Галкина ждала больше 10 лет - аппарат АКВ-6. Он упрощает работу оператора, помогая определить структурные углеводы в клетчатке. А это позволяет правильно рассчитать обменную энергию, и поедаемость корма, нормы сдачи молока коровой, то есть, собрать много подробной информации.
- Поэтому сейчас, как никогда, хочется остаться, попробовать оборудование в работе, получить первые результаты, а потом посмотреть, как это поможет хозяйствам, - говорит Татьяна Михайловна. - Моя работа - это статистика, и, казалось бы, мне не должно быть дела до людей, зоотехников, ветеринаров и агрономов на предприятиях. Но я так не могу, переживаю за каждого, за наше сельское хозяйство, всем хочется помочь. И сейчас появилась еще одна отличная возможность это сделать.
Комментарии отсутствуют